Ирландские Сеттеры

История - Выйти замуж за иностранца

«Ливерпуль - 892 мили»

Человеческая память - интересная штука. Я хорошо помню Мариенам, милый шведский городок, помню зачем я там был, что я там делал, и знаю что о нем рассказать, если меня попросят. Но когда я вспоминаю его «для себя», первое что приходит на ум - это указатели на центральной площади, сообщающие, в каком направлении и сколько вам надо плыть, что бы попасть в основные порты мира. До Кейптауна, например, оттуда довольно далеко - около 4000 миль. А до Ливерпуля - всего 892. 

Выйти замуж за иностранца

Еще задолго до начала 2002 года мы знали, какое событие этого года будет для нас самым важным - в нашем питомнике был запланирован Первый Помет. Рожать должна была наша сука ирландского сеттера Cantera Linda Dioskury, она же Линда, она же просто Сука.

Мысль о том, что на свет появятся несколько новых сеттеров, носящих гордое имя «Диоскури» (так называется наш питомник), занимала нас уже давно; то, что наша собака родит в свою третью течку, было решено задолго до течки первой. Оставалось только решить некоторые оргвопросы - например, кто будет папой будущих героев выставок и полей. Кандидатов в папы мы тоже начали подбирать с щенячества - хотя теоретически Линду мы привезли из Великобритании вместе с будущим женихом, практика внесла коррективы очень быстро - то, что наши собаки абсолютно не подходят друг другу по типу стало понятно месяцев в шесть. 

Естественно, активные поиски достойного папы в течении пары лет не могли не принести результатов - после долгих раздумий, поездок «в гости» к сеттеристам по всей Европе и составления всем наиболее достойным кандидатам многоколенных родословных мы остановились на молодом и красивом шведе. Brightsoul’s Double Trouble, иначе Мисон, имел полный набор достоинств, необходимых для свадьбы - квартиру, машину, дачу... Ой, о чем это я? Я имею ввиду экстерьер, происхождение, подходящий тип... В общем, вы меня понимаете.

Ветеринарная геополитика

Главный вопрос, который встает перед любым отечественным собаководом, желающим вывезти свое чадо за границу - это вопрос карантина. Учитывая, что у нас только в Московской области ежегодно регистрируется случаев бешенства едва ли не больше, чем во всей Западной Европе (причем это так уже не один десяток лет), многие иностранные государства настаивают на том, что собаки из нашей страны должны отбыть от 2-х до 6-ти месяцев в карантине перед тем, как им разрешат «въезд». К сожалению, Швеция относится именно к таким странам, поэтому поездка на вязку в саму Швецию возможна только теоретически. Оттуда сюда попасть тоже нельзя - по возвращении животное будет подвергнуто карантину, даже если оно пробыло на территории РФ один день. Однако в соседней и Швеции, и России Финляндии правила ввоза собак гораздо гуманнее - требуется лишь прививка от бешенства, сделанная не ранее чем за месяц (и не позднее, чем за год) до даты прибытия и пометка о том, что не более чем за сутки до путешествия питомцу скормили таблетку глистогонного. Чем, разумеется, все и пользуются. 
В нашем случае место вязки было определено довольно просто - ввиду большой занятости хозяйки мужчины нашей мечты все остановились на ближайшей к ее дому финской территории, которой оказались Аландские острова. 
Nice place to make love :-)

Москва-Хельсинки-Мариенам

Не знаю, догадывалась ли Линда о том, что ее ждет в эту течку или нет, но оправдать свое прозвище Сука она решила по полной программе. То, что она потекла, выяснилось сразу после отъезда Нины вместе с нашей салюкой на Чемпионат Мира по бегам в Венгрию. Это было максимально неудобно, так как мы еще не решили, кто повезет невесту. Пришлось сначала дожидаться возвращения бегунов, а потом лихорадочно нестись в посольство - был уже 5-й день течки, и при нормальном сроке оформления финской визы в 7 дней появлялся реальный шанс привезти на острова уже оттекшую собаку. К счастью, сочетание природного шарма (моего, не Линдиного в данном случае) и магического для финнов словосочетания «cynological activity» в очередной раз оказалось достаточно для того, что бы получить визу чуть быстрее. В итоге мы выехали где-то на 10-й день. 

Дорога до Мариенама (столица автономной области «Аландские острова») из Москвы занимает чуть больше суток, если вы не летите самолетом - а мои собаки самолетами обычно не летают, ибо там они «багаж», что меня не устраивает. В 10 вечера вы погружаетесь в поезд Москва-Хельсинки, в 10 утра вы в Хельсинки, там у вас есть 6 часов до отправки парома по маршруту Хельсинки-Мариенам-Стокгольм. Теоретически за это время можно сделать массу полезных дел. Например модный «прогестерон-тест» - анализ, по результатам которого добрый финский доктор берется сказать вам, когда именно лучше начинать «процедуру свадьбы». Разумеется, эту полезную процедуру мы запланировали.

Жизнь, однако, внесла свои коррективы. В 10 часов утра наш поезд, вопреки обещанному Хельсинки, находился на станции «Брусиловка» - пограничном контрольном пункте со стороны РФ. Представители таможни РФ бегали по нашему поезду вместе с представителями МВД РФ. Бегали часа три - сначала искали контрабанду, потом нашли ее, а потом искали хозяина контрабанды. Искали очень добросовестно - «контрабандой» был маленький пакет с марихуаной, поэтому мечта поймать «наркобарона» так и горела в глазах доблестных служителей закона.
Чуть не записали в наркобароны меня - из-за давней привычки писать на любом попавшем под руку куске бумаге. В данном случае на лежавшим на столике в моем купе листке с нужными в Хельсинки адресами и телефонами, написанными от руки, была еще невесть откуда взявшаяся напечатанная фраза. Она гласила «обвиняемый отпущен под подписку о невыезде», и привела сотрудников МВД в экстаз. Экстаз прошел, когда минут через 30 выяснилось, что «отпущен под подписку», все же, не я. Разочарованные сотрудники ушли писать рапорт о «пресечении попытки незаконного вывоза из РФ...», запретив мне выгулять собаку из чувства врожденной вредности. Собака их вредность перенесла стоически.

В итоге мы попали в Хельсинки только к часу дня. До клиники, в которой надо было сдать анализ мы добирались еще час - Хельсинки не большой город, но его размер компенсируется абсолютно непроизносимыми названиями улиц, так что поиск конечной точки маршрута методом опроса «местных» очень затруднен. По прибытию в клинику нас обрадовали тем, что сдавать такой анализ надо до 12 дня, а позднее никак нельзя, ибо анализ увозят в Турку, так как необходимое оборудование есть только там и нигде больше. Пришлось сказать «спасибо» и удалиться. 

Все это совершенно сбило с толку Линду - она всю дорогу пыталась понять, куда и зачем ее везут. В поезде она была абсолютно спокойна - поезд означает очередную выставку. Что означал модный финский трамвай (скорость около 100 км/ч), в котором мы ехали, она уже не знала, но спрашивать постеснялась. Насторожило ее только то, что говорят все вокруг как то странно (о, дивный, мелодичный финский язык!). Клиника ее тоже не смутила, ветеринаров она не боится. Но когда мы вышли оттуда спустя 5 минут она удивилась всерьез - всю ночь ехать в поезде, приехать на край мира (с ее точки зрения дальше 100 метров от любимой хозяйки уже край мира, а тут еще и говорят как то странно, и трамваи какие-то подозрительные), пойти в ветеринарку - и не быть осмотренной! А чего тогда мы сюда ехали, папа?? Пришлось объяснять, что ехали мы совсем не сюда, сюда мы заезжали. Линда не возражала, но слегка напряглась. 
Потом мы прогулялись про Хельсинки, где то перекусили и поехали на подозрительном трамвае в сторону причала, в надежде сесть на кораблик и поплыть, наконец, в сторону Аландских островов. 

При ближайшем рассмотрении кораблик оказался не менее подозрительным - на вид он больше напоминал многоэтажный дом, спущенный на воду. А как еще должно выглядеть суденышко, рассчитанное на 300 автомобилей и 5000 пассажиров? Внутри особенно впечатлял лифт на 11 этажей, и бассейн с саунами.

Линду в бассейн не пригласили, но ей было уже все равно. В этот момент она, видимо, считала себя Пятачком - Очень Маленьким Существом, попавшим в суровый и враждебный мир. Мысль о том, что «здесь все не как у людей» ее так и не покинула до конца поездки, что очень плохо сказалось на мне. Поняв что никто, кроме папы (произведенного, видимо, в Вини Пуха) ее не спасет, Сука стала настаивать на том, что бы папа был рядом ежесекундно. 
Я пытался покинуть нашу с ней каюту трижды - все три раза затея заканчивалась сообщением по корабельному радио, призывающем «мистера такого-то» срочно подойти к стойке регистрации. В странном наборе звуков, следовавшим после слова «мистер» я всякий раз смутно угадывал свою фамилию: финны, читающие по-английски французскую транскрипцию русской фамилии звучат довольно забавно. Поужинать так и не удалось, но зато теперь я точно знаю, как изложить на английском мысль «ваша собака достала соседей своим воем», не употребив слова «fuck».

Плавание проходило строго по расписанию, что означало высадку в 4 утра. Как вы понимаете, в городке с населением в 15000 человек жизнь в это время суток не кипит. То есть с парома мы с Линдой сошли на абсолютно темную набережную, без малейших признаков понимания того, куда нам идти и без шансов встретить кого-то, кто мог бы нам помочь добрым советом. Вдобавок с неба накрапывал мелкий дождик, что тоже повышало настроение. 

Мариенам

К счастью, я предвидел эти трудности, поэтому еще перед отплытием, прямо «в порту», заказал себе номер в отеле. Отель был выбран по принципу «поближе к причалу». Так как я знал точное название и адрес места нашего ночлега, добрались мы быстро, минут за 15. То, что от отеля до причала 300 метров, причем они находятся на одной улице, я понял только утром. Впрочем, в Мариенаме в радиусе 300 метров находится четверть города. 
Утром мы с Линдой пошли на разведку местности: Марианна, хозяйка жениха, должна была приехать только вечером. Ввиду позднего прибытия подъем тоже был не ранний, потом мы разбирали вещи (Линдиных было больше), затем я пытался договориться с Сукой о том, что бы она меня подождала в номере (безуспешно), после чего объяснял гостиничному клерку, «почему выла собака», параллельно убеждая саму собаку не купаться в бассейне перед отелем; вышли мы уже ближе к часу. Я был голоден и зол, а Линда делала вид, что она тут не причем. 

География города стала понятна через час прогулки: как раз за час я обошел весь город, вернувшись обратно к гостинице – разумеется, неожиданно. После этого я уже уверенно вернулся в «таун центр» – место, где сосредоточена вся жизнь города, то есть банк, почта, десяток магазинов и несколько кафешек. Со второго захода я даже сумел поесть – Линда терпеливо ждала меня у столика, и даже прилично себя вела. Она вообще прилично себя ведет там, где дают еду – приличным собакам больше достается.

Развлечений в городе Мариенаме немного. Обойти все магазины в городе занимает около 30 минут (для женщин – 3 часа). В бары и рестораны с собакой пускают не всегда, да и пить водку по 100 евро за литр я не люблю. Можно кататься на автобусе – там целых 2 маршрута, один до «дальнего», грузового, порта, второй до аэродрома (Мариенам – единственное известное мне место, где число ночных клубов равно числу аэродромов – по одному). Еще можно гулять по берегу моря – это приятно и красиво, но сеттер, к несчастью, водоплавающее животное, и в море готов забраться так же, как и в бассейн. Так что мы просто шатались по городу, подальше от воды и чужих собак, которых, кстати, на острове очень много.

С моей точки зрения основных достопримечательностей в Мариенаме две. Главная – яблоки. Сорт, по-моему, называется «Кристина» - красные и сладкие, растущие в каждом дворе (понятие «многоквартирный дом» жителям острова незнакомо), они пригодны для еды, игры с собакой, прицельного метания и изготовления варенья. Несмотря на сходный с нашим климат, яблоки получаются намного вкуснее чем те, что растут во дворе у вас на даче. Подход к ним, правда, такой же – созрев, часть из них пойдет на варенье-компоты или будет съедена «живьем», а другая – большая – часть просто упадет на землю и послужит удобрением для следующего урожая. 
Вторая достопримечательность – старенькая, маленькая избушка, точнее домик из бруса c крылечком (три деревянных ступеньки), над дверью которого гордо развивается шведский флаг и висит шведский герб, вместе с надписью «консульство Швеции». Это – единственное «посольство», расположенное на островах.

Жители островов – в основном шведы. Как острова стали финскими я не знаю, но финнов на нем никогда не было, да и сейчас почти нет. По-фински местные жители не понимают ни слова, зато по-английски говорит каждый первый. 
Основное занятие жителей – прием туристов и рыболовство. За счет местного самоуправления острова добились некоторых важных привилегий. Являясь территорией Финляндии, аландцы имеют ряд своих законов, основные из которых – разрешение азартных игр и отсутствие таможенных соглашений со странами Шенгенского союза – позволяют местным властям «стричь купоны» со всех паромов, перемещающихся между Финляндией и Швецией и заходящих в Мариенам. Без Аланских островов на этих паромах не было бы ни казино, ни «дьюти фри» – то есть того, что дает владельцам паромов около 60% всего оборота. Значимая часть этих денег уходит на нужды жителей островов, которых всего 30 000. Поэтому, например, оба автобуса бесплатны. 

Свадьба

Марианна прибыла поздно вечером того же дня. Поскольку все достопримечательности были осмотрены довольно быстро, мы с Линдой успели устать от ожидания и были ей очень рады. Линду, правда, насторожили два громадных сеттера, высовывавших свои морды через окно машины – то, что один из них ее муж, она еще не знала – но хорошего человека в Марианне почувствовала сразу. 

...Продолжение следует...

Все вопросы и отзывы не ко мне :-)

В раздел История

На главную